ИЗБРАННИК БОЖИЕЙ МАТЕРИ

Суд по делу об убийстве бр. Иосифа Муньоса-Кортеса,
Хранителя Мироточивой Иверской Иконы Богоматери.

Судебный процесс в Афинах был назначен на 18 ноября 1998 г. Перед судом предстал румын Николай Чиару, обвиненный в совершенном 31 октября 1997 г. убийстве бр. Иосифа. В качестве представителей общества “Дом Иконы” на суд из Вашингтона поехали прот. Виктор Потапов, матушка Мария Потапова и Мария (Шала) Рей.

Судедное разбирательство продолжалось два дня – 18 и 23 ноября 1998 г. Ввиду отсутствия неопровержимых улик Чиару был оправдан и депортирован в Румынию. Выявлен новый обвиненный, также румын – Тундор Попа, который сейчас содержится в греческой тюрьме за другие правонарушения. Ведется новое расследование и ожидается, что позднее в этом году будет новый суд по делу об убийстве бр. Иосифа.

Вскоре после приезда из Греции, о. Виктор поделился с прихожанами своими впечатлениями. Ниже мы печатаем его рассказ.

Мы провели в Греции две недели. Главная цель нашей миссии – присутствовать на судебном процессе по делу об убийстве бр. Иосифа.

Это была моя шестая поездка в Грецию. В первые пять раз я паломничал по Афону и потому не мог утверждать, что хорошо знал Грецию. В этот раз, благодаря тому, что мы находились преимущественно в Афинах, посетили святые места на двух островах и общались с рядом замечательных людей, я ближе познакомился с этой страной и полюбил ее прежде всего потому, что Греция – Святая Земля. В известном смысле она похоже на орашенную кровью новомучеников Россию. Греция явила немалый сонм мучеников, пострадавших за Христову веру в тяжелые века Турецкого владычества.

Приглашенный Домом Иконы для защиты бр. Иосифа адвокат был Богом нам послан. Мы с ним познакомились через Эммануила (Манолиса) Аргириса, друга бр. Иосифа, церковного ювелира, который в свое время соорудил ризу для Чудотворной Мироточивой Иверской иконы Божией Матери и для нашего списка этой иконы. Имя адвоката Янис. У него замечательная жена Хрисуля. У молодой четы шестяро детей. Кстати, они духовные чада афонских старцев. Это интеллигентные, начитанные люди. Когда мы были у них в гостях, Хрисуля с гордостью показала нам целую кипу книг, - греческих переводов русских церковных писателей, таких как Феофан Затворник, Серафим Саровский, Оптинские старцы и другие. Эти и некоторые другие русские церковные писатели пользуются в Греции большим спросом и периодические появляются новые переводы. Мы побывали в нескольких церковных книжных магазинах и нашли в них целые разделы, посвященные Русской духовной классике.

У Яниса преуспевающая адвокатская практика. С первого знакомства с ним мы почувствовали, что он понял и принял близко к сердцу дело бр. Иосифа. Хрисуля сказала, что хорошо знает мужа и потому убеждена, что он не оставит дело, не доведя его до конца.

Мы прибыли в Афины 16 ноября. На следующий день мы отправились в посольство США, чтобы на всякий случай, ради своей безопасности, зарегистрироваться. После этого мы посетили Канадское посольство, сотрудники которого интересовались ходом расследования и судом, поскольку бр. Иосиф был гражданином Канады. В канадском представительстве мы встретились с Генеральным консулом г-ном Лани Стейнбергом, который одновременно служит первым секретарем посольства, и его помощницей, экспертом в области греческого правосудия. Во время суда она сидела рядом со мной и переводила судебные реплики.

Уезжая из Америки мы надеялись, что проживающая в Майами, в штате Флорида сестра бр. Иосифа, Анджела, поручит Янису официально представлять ее семью. Но, к глубочайшему нашему разочарованию, в канадском посольстве нам сообщили, что по не понятным причинам она не подписала доверенность.

Ее отказ уполномочить нашего адвоката сильно осложнил дело. Янис был лишен возможности официально и непосредственно участвовать в судебных прениях – влиять на ход судебных слушаний, вызывать свидетелей, требовать продолжения криманального расследования на основании новых материалов и показаний, поведать суду кем был бр. Иосиф, доказать, что обвиненный Чиару лжесвидетельствует и не допускать произвола.

Все же Янис, будучи человеком со связями и главным образом в силу того, что до глубины души был тронут образом самого бр. Иосифа и его мученической кончиной, решил продолжать собирать сведения и участвовать на суде хотя бы косвенно.

18 ноября, в первый день процесса мы прибыли в здание суда – одно из серии корпусов бывшей офицерской школы. Нас несколько удивили греческие порядки. С одной стороны Греция – страна с общеевропейской культурой, но вместе с тем в ее общественной жизни ощущается влияние Востока. Суд проходил в 9-м по счету здании городского судебного комплекса, - большом доме с многими залами. Народу тьма. Люди ходят по коридорам, комнаты закурены, никакой проверки на безопасность - никто не потребовал проверки ни документов, ни личных вещей.

Открытие суда было назначено на 9 утра, но состоялся только через полтора часа.

Наша сторона была представлена адвокатом Янисом и его помощницей, протоиереем Михаилом де Кастельбажак, настоятелем церкви свв. Петра и Павла в городе Виши (РПЦЗ), который хорошо знал и любил бр. Иосифа, его матушкой, Марией Рей, моей матушкой, упомянутой представительница Канадского посольства и Вашим покорным слугой.

Суды в Греции работают следующим образом. Заседают три судьи, а из народа избираются четыре присяжных. В президиуме расположились прокурор, судьи, присяжные и секретарь суда.

Вскоре привели в зал суда обвиненного Николая Чиару. Этот молодой, спортивный на вид парень нелегально находился в Греции (его приезд в страну совпал по времени с приездом в Грецию бр. Иосифа и о. Александра Ивашевича). Как потом выяснилось Чиару много раз незаконно переходил греческую границу из Румынии.

Вообще это огромная проблема для Греции. Ее тюрьмы переполнены множеством правонарушителей из Румынии и особенно из Албании и других балканских стран, приезжающих в поиске заработка.

Чиару занял свое место в середине зала прямо напротив главного судьи; судьи находились на возвышении, а обвиненный сидел в кресле перед ними. Рядом с Чиару во время процесса находилась представленная ему переводчица, которая переводила ему прения с греческого на румынски. В начале суда наш адвокат подал прошение на несколько дней отложить начала суда мотивируя свою просьбу тем, что ведет переписку по факсу с сестрой бр. Иосифа на предмет назначения его адвокатом семьи убитого. Судья объявила короткий перерыв, чтобы рассмотреть прошение Яниса. Вскоре коллегия судей вернулась в зал и главный судья сообщила, что отклоняет просьбу Яниса на том основании, что у семьи был целый год – более чем достаточный срок, чтобы организовать защиту своих интересов. К сожалению, нельзя было не согласиться с этим доводом.

Вслед за этим были избраны присяжные и назначен адвокат для Чиару. Это была чистой формальностью, так как адвокат был заранее назначен, так как в ходе судебных слушаний выяснилось, что адвокат защиты уже несколько раз бывал у подсудимого в тюрьме и успел составить план защиты.

К нашему удивлению в списке свидетелей числилось только пять человек. Четыре служащих из двух гостиниц – Альфа, в которой бр. Иосиф останавливался, когда приезжал на паломничества в Греции и в которой, кстати, мы остановились (я снял комнату, в которой бр. Иосиф обычно останавливался) и сотрудники Гранд отель, в которой был замучен бр. Иосиф, и еще один человек, который делил комнату в общежитии с обивненным. Других свидетелей не было. Невероятно. Совершенно проигронированы остались следующие лица: Иерей Александр Ивашевич, который всюду в Греции сопровождал бр. Иосифа и был рядом с ним в течение последних двух недель его жизни; Елена Сергеевна Голицына-Новарр, представитель Дома Иконы, которая в последние две недели жинзи бр. Иосифа находилась почти в каждодневном телефонном контакте с ним; Манолись Аргирис, церковный ювелир, с которым бр. Иосиф дружил и встречался всякий раз, что бывал в Греции и с которым виделся в последний день его своей земной жизни.

Вызвали четырех упомянутых свидетелей и читали различные показания, в частности показание горничной, которая обнаружила убитого бр. Иосифа и письменное свидетельство одного музыканта, который снимал номер рядом с комнатой, в которой был зверски убит бр. Иосиф.

Во время дачи показаний обвиненный Чиару часто плакал, иногда слезы лелись градом. Понятное дело: он провел год в тюрьме в ожидании суда и естественно беспокоился о своей будущей судьбе…

Небезынтересно отметить, что в Америке, во время судебных процессов двери зала суда закрываются и строго охраняются дежурным полицейским, который и близко не подпускает людей, не имеющих отношения к делу. В Греции же все наоборот - двери зала суда остаются открытыми и люди заходят и выходят по желанию и часто в коридоре стоял такой шум в коридорах, что порою трудно было слушать прения. В зал суда, как нам казалось, входили совершенно случайные люди, которые просидев некоторое время вставали и уходили.

Во время второго перерыва мы вышли в коридор, чтобы попить кофе. Через некоторое время я вернулся в зал суда и к своему удивлению увидел, что Мария Рей стоит рядом с Чиару и ним разговаривает!

(Когда мы в первый раз встретились с Янисом, у меня появилась мысль навестить в тюрьме Чиару и попытаться по-пастырски на него воздействовать - вызвать в нем раскаяние, признание вины и т. д. Адвокату эта идея понравилась и он хотел было звонить в министерство общественного порядка, чтобы меня зарегистрировать, как православного священника. Без такой регистрации меня бы не пустили в тюрьму.)

…А тут Мария Рей стоит и оживленно разговаривает с Чиару. Впоследствии она рассказала, как ей это удалось. Когда был объявлен второй перерыв и многие покинули зал, в нем остались обвиненный, адвокат защиты и его помощники, охранники, свидетели и… Мария Рей. Чиару сидел впереди, неподалеку от нее. Мария горячо молилась, чтобы Господь допустил ей вступить в беседу с обвиненным. Неожиданно Чиару повернулся к ней и со слезами на глазах сказал, “Я его не убил!” Охранник, как ни странно это может показаться, пригласил Марию подойти поближе.

Когда я увидел Марию, свободно беседующую с Чиару я поспешил присоединиться к ним. Чиару слабо говорит по английски. Мы с Марией убеждали его говорить правду. “Отдаете ли Вы себе отчет в том, кем был бр. Иосиф? – хранителем Мироточивой Иверской Иконы, избранником Божией Матери”. У нас создалось впечатление, что Чиару этого не знал. Мы подарили ему репродукцию Иверской иконы и образ Ангела Хранителя, который в свое время написал бр. Иосиф. Чиару продолжал плакать и твердить, “Я его не убил! Я не причем”. Надо сказать, что мы сами стали сомневаться в том, что мы разговариваем убийцей бр. Иосифа.

Чиару ни в чем не признавался, хотя до суда в наших церковных кругах шли упорные слухи, что он во всем признался. Это оказалось неправдой.

Вполне возможно, что Чиару действительно не убил бр. Иосифа, но сомнению не подлежит, что на суде он лгал, чтобы скрыть свое участие в деле, которое, как он думал, не кончится убийством. Единственные улики против него сводились показаниям служащего Гранд отеля, который в ту судьбоносную ночь дежурил в приемной гостиницы и на следующий день с полицией вышел на площадь и указал на Чиару, которого он якобы увидел вместе с Иосифом. Второй свидетель, умственно отсталый грек, который жил с Чиару в общежитии при католической церкви. Он утверждал, что Чиару вернулся в общежитие около трех часов ночи 30 на 31 октября 1997 г. в взволнованном состоянии.

Примечательна такая деталь греческого правосудия, на которую нам указал Янис. Все свидетели, перед сдачи своих показаний дает клятву на Евангелии – небольшом Богослужебном Евангелии, которое лежит под стеклом на аналое, стоящем перед местом, с которого свидетели выступают. Согласно греческим законам обвиненный – единственный участник судебного процесса, который такую клятку не дает. В свою защиту обвиненный может использовать какие угодно приемы, вплоть до сокрытия правды. Другими словами, он может лгать и не понесет за это никакие последствия.

Процесс затянулся. Откровенно говоря, я думал, что ввиду того, что данное дело сводится к убийству одного иностранца другим – оно будет для греческого общества не из самых интересных, тем более, что в нем не замешаны граждане Греции и по этой причине власти попытаются его провести быстро. Но процесс принял такой поворот, что стало ясным, что дело будет продолжено.

Адвокат обвиняемого Николая Чиару драматично заявлял – "Мой клиент не убийца! Убийца присутствует в зале!". Я не знаю греческого языка, и все, что говорил адвокат защиты, узнавал из записок сотрудницы Канадского посольства, которая усердно мне переводила, но он невольно обращал на себя внимание, потому что выступал с таким пафосом и жаром.

Во время перерывов, нам представлялась возможность побеседовать с адвокатом Чиару и выразить ему наше недоумение по поводу целого ряда непонятных для нас вещей. "Почему на суде ни разу не упоминалось, что Иосиф был хранителем драгоценной и чтимой всеми православными христианами чудотворной иконы и занимал совершенно уникальное место в церковном мире? "Адвокат об этом ничего не знал и весьма удивился, когда услышал об о. Александре Ивашевиче, сопровождавшем бр. Иосифа в последней поездке в Грецию и о его подробном письменном повествовании о последних днях его жизни. "Почему этот документ не был переведен и представлен на суде?", - спросил он. Мы с большой радостью снабдили его копиями этих материалов об Иосифе, которые, к сожалению, нам не удалось передать прокурору из-за того, что расследование правоохранительных органов было закрыто за несколько месяцев до начала судебного слушания.

В дни суда главный прокурор находился в Салониках и дело вел его помощник, который производил впечатление незаинтересованного бюрократа.

На суде были зачитаны показания уборщицы "Гранд-отеля", которая обнаружила убитого Иосифа. Утром 31 октября она пришла убирать номер и не могла своим ключом отворить дверь, которая, как потом выяснилось, была заперта изнутри.

13 мая 1998 г. матушке и Марии Рей удалось провести несколько часов в молитве в номере, в котором был замучен бр. Иосиф. Комната No. 806 является угловой и выходит на балкон – единственный во всей гостинице балкон с доступом на крышу соседнего здания. Матушка объяснила адвокату защиты, что наличие балкона проливает свет на то, почему дверь номера, в котором был убит бр. Иосиф, была заперта изнутри – балкон предоставил убийцам возможность сравнительно легко проникнуть в гостиничный номер и столь же легко его покинуть, будучи никем не замеченными.

Адвокат защиты был потрясен этой информацией и сказал, что мы имеем дело с хорошо подготовленным заговором, жертвой которого является не только Иосиф, но и его подопечный Чиару.

Наш адвокат тоже пришел к подобному заключению, но только с той существенной разницей, что Чиару был использован заговорщиками. Янис считает, что Чиару принимал какое-то участие в преступлении и выполнял определенную роль и что его знакомство с бр. Иосифом было не случайным.

На суде Чиару упоминал подробности своих встреч с бр. Иосифом, которые совершенно не совпадали с графиком и маршрутом бр. Иосифа, которые были известны многим друзьям и сотрудникам покойного. К примеру, Чиару утверждал, что встречался с ним в Афинах в дни, когда Иосиф не был в Афинах. Свидетельство о. Александра и других лиц и участие нашего адвоката в судебном деле могли бы доказать судьям несостоятельность подобных утверждений обвиняемого. Мы прямо сказали Чиару: "Мы понимаем почему Вы лжете – Вы опасаетесь за свою жизнь и знаете, что, если скажете правду, Вам будет грозить та же участь, которая постигла Иосифа".

В пользу Чиару говорит следующее обстоятельство. Если бы он совершил убийство, он бы скрылся из виду и сделал бы все возможное, чтобы его не нашли на следующий день на площади неподелку от "Гранд-отеля". На суде было установлено, что в утро 31 октября (Иосиф был убит в ночь с 30 на 31 окт.) Чиару пытался дозвониться до Иосифа в гостинице "Альфа".

У нас создалось впечатление, что Чиару все-таки сыграл определенную роль в конспирации, которая, возможно, заключалась в том, чтобы привести Иосифа к убийцам, быть может не вполне сознавая, что это кончится столь трагично.

Наш адвокат был огорчен решением суда отпустить Чиару, потому что считает его весьма ценным свидетелем. Но его оправдали, депортируют в Румынию и он потерян как свидетель.

Прокурор сообщил суду, что во время следствия по делу об убийстве Иосифа на месте преступления были обнаружены ДНК и отпечатки пальцев другого румына по имени Тундор Попа, который отбывает срок тюремного заключения за другие правонарушения.

В конце дня старший судья заявила, что процесс будет продолжен и на следующей сессии требует явку Тундора Попы, врача, проводившего вскрытие тела убитого, техника, который анализировал ДНК и опечатки пальцев, и хочет видеть регистрационную книгу "Гранд-отеля", чтобы установить кто снял номер, в котором был убит бр. Иосиф, и задерживает в качестве свидетелей сотрудников двух гостиниц.

Второй день суда был назначен на 23 ноября. Адвокат Чиару взял с собой все наши материалы о бр. Иосифе, чтобы их проштудировать.

По окончании первого дня суда мы вернулись в гостиницу "Альфа" и в своих номерах оставили сумки, в одной из которых была техника – видеокамера, фотоаппарат, профессиональный магнитофон и др. Мы заперли свои комнаты, оставили ключи у держурного и пошли обедать.

После ужина мы зашли к Янису, чтобы подытожить первый день суда и наметить дальнейшие планы. В гостиницу вернулись поздно. На следующий день, перед тем, как пойти по делам, матушка обнаружила, что сумка с нашей техникой пуста – все украдено.

Я сразу пошел к дежурному и с возмущением сообщил ему о краже, указав на то, что наши комнаты были заперты, ключи оставлены у дежурного и что аппаратура могла быть украдена только человеком, имевшим доступ к ключам. Он отрицал такой сценарий и уверял меня, что наверное мы унесли с собой аппаратуру и где-то ее забыли. Это было невозможно, так как сумка из-под техники была в гостиничном номере.

Следует отметить, что во время процесса, выступавшие в качестве свидетелей работники двух гостиниц все время с подозрением на нас смотрели.

В первый день суда я хотел было сфотографировать Николая Чиару, но охранник не разрешил. Тогда я сделал вид, что буду снимать нашу группу и попытался втиснуть в снимок Чиару. У меня сложилось подозрение, что укравшие нашу технику люди сделали это прежде всего потому, что опасались, что мы записываем то, чего не следует, и для того, чтобы нас "на всякий случай" запугать. В упомянутой беседе адвоката Чиару с матушкой он громко спросил, "откуда вы знаете про балкон?" и она ему также громко ответила, что несколько месяцев назад побывала в этой комнате и даже запечатлела ее на видеопленку. Возможно, что люди из гостиниц хотели добраться до звуко- и видеозаписывающих аппаратов, чтобы найти и уничтожить инкриминирующие видеодокументы. О краже нашего имущества мы заявили в полицию, которая составила протокол.

По настоянию нашего адвоката, мы переехали в другой отель.

В пятницу 20 ноября Янис встретился с врачом, который делал вскрытие тела бр. Иосифа. Врач ничего не знал о жизни бр. Иосифа и о хранимой им в продолжение 15 лет чудотворной иконе Вратарницы.

Было ли тело бр. Иосифа бальзамировано? Известно, что он был похоронен через 13 дней после убийства и все, в том числе и персонал похоронных бюро в Канаде и США, были озадачены тем, что после целых 13 дней не было никаких признаков тления.

Нам удалось в этой связи выяснить следующее. Похоронное бюро в Афинах сообщило Янису, что оно его не бальзамировало, т. к. это является делом офиса медицинского следователя, т. е. врача, который делает вскрытие тела. Уполномоченный врач этой службы д-р Лефкидис сказал, что покойник бальзамирован не был. Он пояснил, что в Греции бальзамирование осуществляется с использованием большой дозы формалина, который обладает настолько невыносимо сильным запахом, что исключает возможность не только открытия пластмассового мешка, в котором находится покойник, но и крышки гроба. Если бы бр. Иосиф был бальзамирован, запах формалина послужил бы этому доказательством. Как известно, запаха формалина не было.

В воскресенье 22 ноября Янис повез нас со своей семьей в монастырь преп. Патапия, чтобы там помолиться накануне второго дня суда.

23 ноября начался последний день процесса. Привели второго румына Тундора Попа. На вопрос судьи знакомы ли Попа и Чиару оба ответили, что никогда не видели друг друга.

Одним из главных моментов этого дня и наверное всего суда были показания врача. Около сорока минут врач подробно описывал страдальческую смерть бр. Иосифа; показывались снимки измученного тела бр. Иосифа. Тяжело было слушать. Тяжело было смотреть на снимки.

Быть может самым главным в показаниях врача было то, что он совершенно опроверг клевету, которая по внушению врага нашего спасения была распространена с момента смерти бр. Иосифа и в своем 40-минутном выступлении подробно изложил свои доводы и отвечал на многочисленные вопросы. Он вновь и вновь подчеркивал, что на теле бр. Иосифа не было никаких других следов, кроме следов пыток.

Врач далее сказал, что, по его мнению, убийство было совершено 2-3 людьми – один его держал, другой завязывал руки и ноги, а третий наносил удары. Убийство было тщательно запланировано. Убивали профессионалы, которые хотели "добиться от своей жертвы информации".

Врач далее объяснил, что в рядовых убийствах жертвы обычно завязывают в попыхах и неаккуратно. Бр. Иосиф был в высшей степени аккуратно завязан и так, чтобы причинить ему большее страдание.

Врач предполагает, что Иосиф неожиданно для себя оказался в компании убийц и что он пережил шок от того, что, возможно, увидел среди них знакомого. Каким образом его заманили на место убийства на сегодняшний день остается тайной.

В показаниях на суде врач высказал предположение, что между убийцами и Иосифом состоялась краткая беседа во время которой прозвучали угрозы, после которых были нанесены побои. Врач сказал, что по всему видно, что бр. Иосиф не сопротивлялся. Он лежал привязанным поперек кровати. Следы сильных ударов отмечены на голове и лице, отмечено кровоизлияние в мозг, кровь вытекала из глаз, щеки разрезаны веревкой, раздроблено адамово яблоко. Следы пыток видны на ногах, руках, груди. Пытки продолжались полчаса; Иосиф долго умирал в одиночестве. Врач предполагает, что Иосиф умер между 2:30 – 3:00 ночи и что у убийц было предостаточно времени, чтобы не спеша замести следы.

На суде были зачитаны письменные показания некоего музыканта, который снимал номер на том же этаже неподалеку от команты, в которой умер Иосиф, и ночью слышал из номера Иосифа стоны, и затем выступила специалистка по ДНК, которая подтвердила результаты ее анализов.

Далее адвокат обвиняемого упомянул о чудотворной иконе и передал судье полученный от нас снимок на котором бр. Иосиф изображен с мироточивым образом в руках. Судья показала снимок Тундору Попе и спросила знает ли он изображенного на нем человека. Попа ответил, что никогда его не видел.

Судья затем попросила регистрационную книгу "Гранд-отеля". Из записей в книге явствовало, что номер в "Гранд-отеле" был забронирован не бр. Иосифом. Судья и адвокат защиты долго и упороно допрашивали служащего гостиницы, который уверял, что никто не может входить и выходить из отеля незамеченным, так как в этой гостинице только один главный вход через вестибюль. Судья поинтересовалась нет ли другого входа. Он ответил, что есть еща одна дверь, которая всегда заперта. Адвокат Чиару спросил его о балконе в номере, в котором был убит бр. Иосиф и с которого можно перейти на крышу соседнего здания. Свидетель ничего не ответил и только кивнул, но по лицу его было видно, что вопрос причинил ему некоторое неудобство.

Примечательно, что в своих выступлениях на суде прокурор ни разу не упомянул о балконе; на это обратил внимание суда адвокат защиты и то только потому, что мы ему об этом рассказали. Наличие балкона объясняет каким образом убийцы могли войти и выйти из номера в "Гранд-отель" и почему дверь в этом номере была заперта изнутри. Следует также отметить, что обе гостиницы – "Гранд-отель" и "Альфа" соседствуют друг с другом в одном городском квартале и вполне возможно, что из одной гостиницы можно проникнуть в другую, не пользуясь главным входом.

На суде выяснилось, что новый обвиняемый Тундор Попа девять раз незаконно пересекал границу в Грецию. Когда судья поинтересовалась, каким образом отпечатки его пальцев и следы его ДНК оказались в комнате убитого, он пожал плечами и сказал, "не знаю, наверное это дело рук полиции".

Попа – молодой человек с ярко выраженным обликом преступника. Его сначала посадили рядом с о. Михаилом де Кастельбажаком, потом рядом со мной. Во время суда мы неустанно молились по четкам. Попа не выдержал этого и попросился пересесть на другое место.

Дело об убийстве бр. Иосифа не закрыто. Народная мудрость гласит – "Бог правду видит, да не скоро скажет". Пусть медленно, но правда об убийстве Иосифа будет раскрыта. Правоохранительные органы Греции проводят новое следствие, которое наверное будет тянуться еще один год. За это время может произойти следующее. Сестра умученного Иосифа может наконец, уполномочить адвоката представлять семью на следующем судебном процессе. Это было бы чрезвычайно важно, так как семейный адвокат был бы вправе потребовать от суда разные вещи, мог бы влиять на ход следствия, представить суду список свидетелей и т .д. Адвокат Янис останется в контакте с прокурором и будет настаивать на том, чтобы прокуратура вызвала лично знавших бр. Иосифа свидетелей. Словом, за период нового следствия многое из того, что сегодня в тайне, по воле Божией может стать явным.

На следующий день, 24 ноября, когда отмечалось ровно 16 лет со дня начала мироточения Иверской иконы в Монреале, мы посетили остров Андрос и монастырь св. Николая Чудотворца, где начала слезоточить древняя фреска Божией Матери в тот момент, когда бр. Иосиф вошел в храм обители накануне своей мученической кончины. Монахи нам сказали, что фреска Богоматери слезоточила также и в первый день судебного процесса. Настоятель монастыря архимандрит Дорофей, сказал, "Иосиф чистый, как лилия, и Божия Матерь его избрала, как лилию для Себя и Своего чуда".

"Помяни, Господи, душу усопшего раба Твоего, брата нашего Иосифа, и сотвори ему вечную память".

«Приходская жизнь», апрель-май 1999 г.