2-е Воскресеное Евангелие
(Матф. Гл. 16, ст. 1-8)

По прошествии субботы Мария Магдалина и Мария Иаковлева и Саломия купили ароматы, чтобы идти помазать Его. И весьма рано, в первый день недели, приходят ко гробу, при восходе солнца, и говорят между собою: кто отвалит нам камень от двери гроба? И, взглянув, видят, что камень отвален; а он был весьма велик. И, войдя во гроб, увидели юношу, сидящего на правой стороне, облеченного в белую одежду; и ужаснулись. Он же говорит им: не ужасайтесь. Иисуса ищете Назарянина, распятого; Он воскрес, Его нет здесь. Вот место, где Он был положен. Но идите, скажите ученикам Его и Петру, что Он предваряет вас в Галилее; там Его увидите, как Он сказал вам. И, выйдя, побежали от гроба; их объял трепет и ужас, и никому ничего не сказали, потому что боялись.

Люди двигаются по старым дорогам в страшную минуту Воскресения. Но уже совершилось то великое и дивное, что должно переменить их путь, - не внешнею переменою (ибо и после Воскресения Христова люди в этом мире будут рождаться и умирать по-старому), но внутреннею, небесною переменою. Всему движению земному дается отныне небесный ход.

Святые Мироносицы идут ко Христову гробу. Выходят еще в темноте; чем ближе подходят, тем более светает. У Гроба Господня их встречает солнце. Идут они, и о чем же говорят?.. Они в заботах: кто отвалит им камень от гроба? Ведь он – тяжелый.

Конечно так нужно говорить, конечно так следует рассуждать, но лишь – если не воскрес Господь, если Господь лежит во гробе, как человек, и как человек не может встать.

У гроба Христова испугались Мироносицы, так, что даже не могли потом исполнить повеление светлого мужа – передать апостолам о виденном. Они испугались, были объяты таким трепетом потому, что Воскресение Христово было для них не только земною, но и небесною неожиданностью. Они бы очень испугались, если бы ангел отвалил пред ними тяжелый камень смущавший их, и они бы с небесною помощью помазали Тело Иисусово. И здесь можно было бы удивиться. Но когда, после заботы о тяжести камня, пред ними открывается само Воскресение Христово, тогда они, воистину, могли и должны были онеметь для мира. И они онемели, не могли сказать ничего – даже апостолам.

Так и мы в мире, идя праведным, хорошим, но только человеческим путем, заботимся часто лишь человеческою заботою об успехах нашего того или другого дела. Внешние обстоятельства – кажется нам – могут нам помешать. Во всех, даже самых добрых делах, ищем прежде всего человеческих рук помощи, идя ко Христу думаем о камнях, которыми завалил Его мир, и ищем людей – отверзателей Христова Гроба.

Но Господь во гробе, только, чтобы дать нам легкий подвиг веры, и за этот подвиг спасти нас. Потому, уже наученные Мироносицами, мы, идя ко Христу, идя ко всякому доброму делу жизни (ибо во всяком добром деле Христос), не будем страшиться камней. Какой бы тяжести они ни были, они – призраки для нас, если мы идем ко Христу. Мысль простая раскрывается здесь: ищущему Христа надо только о Нем думать, не смущаясь никакими человеческими смущениями. Все что в мире мешает нам уверовать во Христа, принадлежит гробнице Христовой. Всякое сомнение во Христе есть человеческое сомнение, не имеющее части со Христом. Всякое доброе дело в мире, и истинная вера во Христа совершается Благодатью Духа Святого. От нас только желание – простое и сердечное.

Желая укрепить свою веру, или идя на какое-нибудь жертвенное дело в жизни, не будем унижать Благодати Божией разными сомнениями и смущениями. Всего благого совершитель – Сам Господь.

Всякий смущающийся в вере своей, и в добрых делах своих, и надеющийся здесь на людей, подобен человеку, тревожащемуся величиною камня надгробного на гробнице Воскресшего Христа.

Архиепископ Иоанн (Шаховской)