Предлагаем нашим читателям отрывок из интервью с Ириной Русановой, опубликованного на сайте www.fotopalomnik.ru. Первоначально интервью было опубликовано в православной газете «Благовест».

Вы близко знали Хранителя Монреальской Иверской иконы Хосе Муньоса. Расскажите о нем.

Раньше мы не знали, что он принял тайный постриг и в монашестве носил имя Амвросий. Мы были довольно близко знакомы. Я к нему очень хорошо относилась. Всякий раз, когда мы встречались, он говорил одну и ту же фразу с сильнейшим испанским акцентом (он говорил по-английски плохо): «Ирина, я молюсь за тебя и за всю твою семью». И это было странно, потому что у нас в семье пять человек, а у него своих крестных детей было 50 человек! Молитвенное правило у него занимало девять часов в день.

Не случайно Божия Матерь явила ему такую Свою милость?!

Ой, нет! Совсем не случайно! Это был человек особый. У него вообще жизнь интереснейшая. Его никогда не было видно на молебнах у иконы. Он был действительно скромнейший человек и всегда стоял где-то сзади. И всегда был очень доступен. Мы были на самом первом акафисте, который служился в Синоде после открытия иконы, в нижнем храме. Это было в апреле 1983 года. Икона мироточила, было видно, как струйки мира стекали... Это было в Нью-Йорке. А сам Хосе жил в Канаде. На самом деле у него не было где голову приклонить. Он пятнадцать лет ездил с иконой по всему белому свету. Не был только в России. (…) Местом, где Хосе побывал с огромным удовольствием, была Болгария. Там собралось у иконы десять тысяч человек! Хосе никогда такого не видел! Не видел такой веры! Никогда не сталкивался с таким стечением народа!

Ирина, расскажите, какой он был в жизни?

У него была большая-большая ладонь, мягкая-мягкая рука. Всегда теплая. Человек он был добрый и высокого роста. Около него возникало чувство домашней теплоты какой-то. Одна моя знакомая, которая говорила с ним один лишь раз, сказала такую фразу: «С ним говоришь так, как будто ты для него самый важный человек на свете». У него была какая-то совершенно необыкновенная сердечная любовь к каждому. Он каждому готов был помочь. Мы просто уже стеснялись его беспокоить. Его ведь буквально разрывали на части. Он был у нас в доме. И Монреальская Иверская была у нас в доме.

В Калифорнии?

Нет, еще в Нью-Джерси. Он нас приглашал к себе, но мы не успели. Его убили. А когда он уже был мертв, его страшно оклеветали.

Как все это случилось?

Хосе принял страшную мученическую смерть. Когда открыли тело, видно было, что у него разорван рот, руки были связаны и веревки въелись глубоко в распухшие руки. Его мучили. Он был - воплощенная чистота. Сама Божия Матерь доверила ему Свою чудотворную икону.

Какие отношения у Хосе Муньоса были с Синодом Зарубежной Церкви?

Владыка Виталий много лет хотел отобрать у него икону.

Митрополит Виталий почему-то считал, что икона - не его собственность. Длилось это очень долго. Хосе был очень расстроен. А он был человеком больным, у него был сахарный диабет. Он никогда никого не осуждал, но возмущаться он мог. Ведь он был испанец по происхождению. Однажды он рассказал о том, как он был в Сан-Франциско... Дело в том, что митрополит Виталий был убежден, что его хотят отравить. И он попросил Хосе ему постирать (ему-то он доверял). Хосе говорит: «Владыка Виталий, но ведь если вас отравят, вы умрете смертью мученика». Владыка не мог этого понять.

А как складывались отношения хранителя иконы с паломниками к иконе?

Всегда к нему много людей шло. Его просто разрывали на части, всем хотелось с ним поговорить. Денег у него никогда не было, и мы ему как-то сказали: «Поезжай в Россию, мы оплатим поездку». Он так всегда мечтал об этом. Хосе был первым, кто сказал мне о том, что в России есть старцы. Нас всегда убеждали, что старцев нет, что старчество закрылось, кончилось и никогда не возродится. Был такой отец Киприан – он расписал все зарубежье, известнейший иконописец. Я хотела с ним поговорить, начала задавать вопросы... Он говорит: «Ирина, да ты старцев хочешь. Старцев нет». Я запомнила - старцев нет.

А они, оказалось, есть. И всегда были.

Хосе жил служением Богородице?

Да. Хосе часто говорил: «Я не могу строить планов. Икона идет туда, куда хочет». Он смирился с этим и жил без своей воли, только по воле Царицы Небесной.

Какая черта характера в нем была основная?

Терпение. Ему доставалось при жизни от всех. Кто-то обвинял его в том, что он пользовался духами, кто-то обвинял в подделке иконы, что он маслом икону мажет... Клеветали на него, как хотели, а он человек был очень нежный. Он сносил все это с величайшим терпением.

Где и как его хоронили?

В Джорданвилле. Когда Хосе убили, произошла еще одна страшная вещь: его - человека, который пятнадцать лет окормлял святыней все русское зарубежье, - хоронили только два епископа!.. Приехал Владыка - ныне покойный – из Лонг-Айленда (это остров рядом с Манхэттеном), и был Владыка Лавр, настоятель монастыря. Приехало человек десять священства и просто миряне. Все-таки хоронили его миряне. Мы туда приехали немножко раньше. Гроб только привезли, и тело было в мешке. (…) При нас открыли мешок. Хотели сначала так и хоронить в мешке, в закрытом гробу. Потом открыли гроб, открыли мешок, показали лицо - его не узнать. Видеть все это было безумно тяжело. Он знал, что умрет. Накануне смерти он с отцом Александром, бывшим келейником Владыки Виталия, посетил один монастырь, и фреска Богородицы там начала плакать. Это в Греции было.

Расскажите какие-то случаи из жизни Иосифа Муньоса. Таково ведь было его христианское имя в крещении.

Однажды мой муж потерял работу и не работал полгода. Мы лишались средств к существованию: теряли дом, машину, - и тяжело переживали все это. И тут приехал Хосе, и я вспомнила, что давно хотела сделать киот на Иверскую чудотворную икону. Сам Хосе всегда был без денег. Когда он привозил икону на молебен и акафист, то всегда в конце службы батюшка обращался к присутствующим: хорошо бы собрать немного денег, чтобы Хосе мог добраться до следующего места. У него не было никакой собственности, ничего. Ходил он всегда в черной рубашке, черном пиджаке, черных брюках. В Монреале у него была маленькая скромная квартирка. Раньше он преподавал историю искусств в Монреальском университете. Потом он оставил работу и ездил с иконой, и немного занимался иконописью. Так вот, у меня не было денег на киот. Тогда я сняла бриллиантовое кольцо и отдала ему на чудотворную икону. К счастью, Хосе поместил кольцо на икону, и оно много лет было там. Самое интересное, что мой муж после этого моментально нашел работу!

Иосифа похоронили в монастыре?

Да, в монастыре, на местном кладбище, около часовни. Поставили черный мраморный крест. Мы приезжали туда зимой, там ветрено, продувное место, свечи на ветру должны гаснуть. Но самое удивительное было то, что после панихиды свечи в моих руках сами загорелись. И потом - крест его даже на морозе всегда теплый, а в некоторых местах просто горячий. Я думаю, что он и сейчас за нас молится.