23 января/5 февраля

К 20 годам, сын сенатора, прекрасно образованный, богатый, одаренный, он и сам уже был избран сенатором, затем консулом и правителем Кампании - одной из областей Италии. А в 25 лет он обратился ко Христу и крестился («был совращен», как говорили люди его круга). Это и стало рубежом, где кончается римский сенатор Понтий Мероний Павлин и появляется Павлин Милостивый.

Верной спутницей и помощницей Павлина была его жена Тарасия. Их единственный сын умер через несколько дней после рождения. После этого молодые супруги распродали имущество и, раздав деньги нищим, в поисках уединенной жизни уехали в Испанию и приняли там монашество.

Представления людей о «престижном» мало изменились с тех пор. Поэтому очень легко представить недоумение римской элиты: их успешный собрат добровольно отказался от положения, от состояния и живет в бедности в какой-то глуши - в далекой испанской Барциноне (нынешняя Барселона). Туда и отправил бывший наставник Павлина Авсоний написанное не без едкости письмо.

Святой Павлин вскоре стал священником. Вместе с Тарасией они кормили нищих, брали в дом сирот, чтобы заботиться о них, как о собственных детях.

Через некоторое время Павлин и Тарасия вернулись в родную Кампанию, в город Нола. Любовь паствы к святому Павлину была настолько велика, что его упросили принять сан епископа Ноланского. Бедная жизнь его при этом не изменилась.

Святой Григорий Великий рассказывает такую историю о Павлине Милостивом. В 409 году Италию завоевало дикое африканское племя вандалов, и многие жители Кампании были угнаны в рабство. Блаженный Павлин все, что имел в епископии, стал отдавать на выкуп пленных и помощь пострадавшим от нашествия. Когда у него ничего уже не осталось, к нему пришла бедная вдова с мольбой о помощи: в плен попал ее единственный сын и ей не на что было выкупить его. Святитель сказал ей:

- У меня ничего нет, кроме самого себя. Продай меня и выкупи своего сына. Или отдай меня в рабство вместо него.

Женщина, услышав эти слова от епископа, подумала, что он смеется над ней. Но владыка, будучи красноречивым и мудрым, сумел убедить ее в своей искренности, и они вместе отправились в Африку, к тому князю, у которого жил в рабстве сын вдовы.

Найдя княжеский дом, они остановились у ворот, ожидая хозяина. Когда князь вышел, вдова упала к его ногам и со слезами умоляла отпустить сына.

- Вот этого человека я отдаю вместо сына, только окажи милость, отпусти мне сына, он у меня - единственный.

Князь, посмотрев внимательно на святого Павлина, спросил его:

- Какое ремесло ты знаешь?

Тот отвечал, что умеет хорошо возделывать сады. Тогда князь, которому был нужен садовник, отдал вдове ее сына, и те вернулись домой, а святой Павлин остался. Вандальский князь вскоре оценил благородство и мудрость садовника и часто беседовал с ним.

Однажды садовник сказал своему хозяину: «Очень скоро умрет ваш царь. Тебе нужно заранее подумать, что тогда делать и как распорядиться царством». Дело в том, что князь, которому служил святой, приходился вандальскому царю зятем. Будучи верным подданным, он поспешил рассказать все царю. Тот захотел сам увидеть садовника-предсказателя, и было решено, что Павлин будет прислан со свежими овощами к царскому двору. Так и было сделано. Увидев Павлина, царь побледнел и, призвав зятя, признался: «Нынешней ночью мне снилось, что меня судят, и на суде среди обвинителей был этот человек. По приговору у меня отняли бич, прежде мне врученный. Наверное, твой садовник не простой человек, надо получше расспросить его, кто он такой».

После того как епископ вынужден был открыться, они предложили ему взять все, что он только пожелает, и вернуться на родину. Святой Павлин попросил одного: чтобы всех пленников из Кампании отпустили вместе с ним на свободу. Его желание было исполнено, и святого отпустили на родину со всей его паствой на кораблях, тяжело нагруженных хлебом. Спустя несколько дней умер царь вандальский, «и бич, который был дан ему... перешел от него к другому», пишет свят. Григорий.

Своим милосердием и сострадательностью к бедным Павлин заслужил любовь не только окружавших его христиан, но и язычников, и иудеев. Благодаря этой всенародной любви о жизни и подвигах святого Павлина сложилось немало преданий. Например, по одному из них именно Павлин, епископ Ноланский, начал использовать в богослужении колокола. Однажды, утомившись, он прилег на цветущем лугу, но вскоре был разбужен мелодичным звоном полевых колокольчиков, которые несли в руках ангелы. Это и вдохновило святителя применить уже существующий сигнальный инструмент, по форме напоминавший цветок колокольчика, в церковном богослужении.

Но кроме преданий и воспоминаний о Павлине Милостивом до нас дошла и его поэзия - гимны и письма, и среди них - ответ бывшему наставнику Авсонию на вопросы и упреки.

Тем, кто, полюбив Христа, оставил свой привычный круг, знакомы насмешливые расспросы бывших приятелей, приглашения зайти «посидеть по-прежнему, и вообще бросить эти чудачества...» бывает очень трудно найти нужные слова, чтобы ответить честно, но и не обидеть человека. Святому Павлину пришлось еще трудней - насмешничает и призывает вернуться учитель, которому он многим обязан.

Отвечая тому, кто «воспитал, возвысил, научил письму и слову», ученик полон решимости: христианин не должен предаваться «делам ничтожным и вздорным сочинениям». Но это не отповедь, а честная попытка - объяснить, передать и учителю чувство, что «жизнь изменить и оставить привычные нравы» зовет истинный Бог, Творец Вселенной.

Почтение к наставнику святой выразил уже тем, что ответ - в стихах, с соблюдением всех правил риторики и поэтического искусства, которым учил его когда-то Авсоний. Просто все это искусство Павлин обратил в гимн Спасителю.

Все письмо - удивительное сочетание любви и честного нелицеприятного несогласия, смирения перед бывшим учителем и ревностной проповеди Христа. Вера, талант, любовь, горячий характер и еще раз вера - из такого букета и сложился многостраничный ответ Авсонию.

Мощи свят. Павлина хранятся в Риме, в храме святого апостола Варфоломея.

Из ответа св. Павлина Авсонию

Верую я и страшусь; и спешу, коли будет дано мне,
Все прегрешенья свои искупить
до смертной кончины.
И, в ожиданье ее, содрогается полное веры
Сердце мое, и душа ожидает грядущего в страхе,
Как бы в заботах пустых о теле она не погрязла
И не осталась к нему привязанной в час, как в разверстом
Небе труба возгремит, а ей невозможно подняться
Будет на легких крылах, навстречу Царю улетая...

Богу на будущий век я вверил все, что имею,
И ожидаю теперь со спокойною совестью смерти.

Коль ты доволен, поздравь ты друга с богатой надеждой,
Если же нет, то Христу предоставь ты все это одобрить.